Книги — История водки
Замечательная книга, которая, на мой взгляд, должна занять достойное место в Вашей библиотеке. Читается она так же легко и интересно как и другие произведения Вильяма Васильевича Похлёбкина. (Впечатлениями о других книгах этого автора я поделюсь немного позже.)
Немного цитат из книги:
«История водки» – первоначально не предназначалась для печати и тем более никогда не мыслилась как некая занимательная «история пьянства» для развлекательного чтения. Это научно-исследовательская работа, посвящённая выяснению конкретного, «узкого» и притом чисто исторического вопроса: когда началось производство водки в России и было ли оно начато раньше или позже, чем в других странах? Иными словами, задача автора состояла в том, чтобы выяснить, была ли наша страна, Россия, в деле производства водки вполне оригинальна или же и в этом сугубо, как мы считаем, национальном вопросе нам кто-то из Европы (а может быть, и из Азии?), так сказать, «указал путь»?
Спиртные напитки были распространены на Руси с давних времен. Сбраживались соки плодов, солод с последующим вывариванием, мед. Проводились бесконечные эксперименты над поиском нового сырья и выведением наилучших пропорций их применения. Вот так и стали наряду с квасом и пивом получать хлебное вино а затем и водку. Безусловно, за водкой стоит много исторических событий и экономическая подоплека её производства.
Слово «водка», как и его современное значение «крепкий спиртной напиток», широко известно не только в нашей стране, но и за рубежом. В то же время мало кто знает его истинный смысл. … Итак, водка означает не что иное, как вода, но только в уменьшительной форме – диминутиве. Форма эта, а также слова в этой форме (за исключением личных имен) почти совершенно исчезли из современного русского языка. Они сохранились тем не менее в наиболее древних, вечных, никогда не умирающих словах вроде «папа» и «мама». «Папка, мамка» звучит сегодня, пожалуй, немного грубовато, но зато уж неподдельно по-народному. Точно так же должно звучать и слово «водка», хотя мы уже и не слышим в нём специфически ласково-грубоватого звучания, не воспринимаем его как уменьшительное от слово «вода», а смотрим как на совершенно самостоятельное слово.